Творения машиниста по жизни и архитектора в мечтах показывают в Москве

6 сентября 2011 года

Удивительная выставка архитектурных объектов Николая Левочкина, который при жизни работал машинистом в столичной подземке, а на досуге строил собственный рай в своих диковинных храмах и фантастических дворцах, открылась в понедельник вечером в музее архитектуры им. Щусева (МУАР).

Необычная коллекция поступила в музей совершенно прозаическим образом: родственники Левочкина намерились продать доставшуюся им в наследство квартиру на Вековой улице, а до этого решили пристроить несколько десятков объектов, сложенных из палочек, фрагментов люстр, лампочек и прочей ерунды. Тогдашний директор МУАРа Давид Саркисян сжалился над трудами неизвестного гения, принял их в дар и спас тем самым от неминуемой расправы.

Этой выставкой "Николай Левочкин - машинист и архитектор Рая" МУАР укрепил набирающую обороты тенденцию экспозиций наивного искусства, которую уже поддержали ГМИИ им. Пушкина, ММСИ, "Царицыно" и другие музеи.

Выставка выглядит хоть и немного странно, но очень человечно - главным образом за счет того, что здесь как на ладони видны мечты и стремления прожившего неприметную жизнь чудаковатого человека. Наглядно представлено, как на протяжении двух десятков лет каждый день он вставал в четыре утра и водил поезда по Замоскворецко-Горьковской линии, размышляя о создании идеального мира.

Мысли свои он заносил в рукописный дневник и там, например, можно прочесть следующее: "К старости человек чувствует глубокое разочарование, обиду на кого-то или "так, вообще". А между тем виноват он сам - за исключением, может быть, редких случаев". Но подобного рода откровения в экспозиции редкость, в отличие от, например, коллажей, посвященных горячо любимой супруге. Cмысловыми центрами остаются нарисованные от руки схемы его храмов и дворцов, с подробнейшими комментариями, из чего их надлежит собирать.

Этот дневник вместе с коллекцией переданных объектов стал частью экспозиции и фильма, снятого по его мотивам.

Сами модели помещены в специально сконструированное пространство и, прохаживаясь между ними, можно в мельчайших подробностях рассмотреть, как Левочкин представлял себе "Дворец двенадцать месяцев" или же "Собор Святая Россия". В дневниках подробно изложено, как их эксплуатировать и ремонтировать, а, по сути, просто менять лампы.

По итогу просмотра, остается лишь надеяться, что не только Левочкина удастся открыть, но и остальных тихих гениев, которых не замечают ни при жизни, ни после смерти, если только случай не приведет их в музей.